Русская истина
Известная дистанция между «философом» Хайдеггером и «писателем» Юнгером едва ли могла быть преодолена — даже тогда, когда после Второй мировой войны бывшие «консервативные революционеры» начали встречаться и переписываться, одновременно читали Гёльдерлина, обсуждали опыт «лесных троп» и с глубоким скепсисом оценивали процесс медиализации демократического общества Германии.
Для консерваторов рационализм ограничен в своих познавательных возможностях. В XIX в. консерваторы, полемизируя с либералами и марксистами, апеллировали к традиции. Позднее началось обращение к иррационализму. Всё это и отчасти объясняет интерес представителей традиционализма к таким мыслителям как Хайдеггер. В том числе и обращение А.С. Панарина к творчеству немецкого философа.
Проницательность Шпенглера позволила ему предсказать многое из того, что произойдет в течение XX – XXI вв. в мировой науке, технике, политике, искусстве
За некорректностью перевода и интерпретации Дугина стоит не только низкая языковая и академическая культура, которая «оскорбляет разум» представителей научного и академического сообщества, сколько более глубокое и определяющее намерение использовать философию знаменитого мыслителя Мартина Хайдеггера в качестве средства, инструмента и аргумента, усиливающего собственную политическую теорию Дугина
Только после того, как национал-социализм пришел к власти, часть консервативных сил стала осознавать, что произошло в стране. Хорошим примером того, как поменялись настроения в консервативной среде, является «заговор генералов» – попытка покушения на Гитлера в 1944 г. в котором участвовали военные вермахта