Рубрики
Прогнозы Статьи

Верховный Суд и идеальный политический шторм

В 2016 году Америка выбирает президента, 34-х сенаторов, 435 членов Палаты Представителей, 13 губернаторов штатов, 2-х губернаторов территорий, 6 мэров крупных городов, несколько десятков местных заксобраний и городских советов, несколько тысяч руководителей местного самоуправления и… одного судью Верховного Суда.

В ночь с 12-го на 13-е февраля 2016 г. на восьмидесятом году жизни скончался главный старожил нынешнего состава высшего судебного органа Соединенных Штатов Антонин Грегори Скалиа. Номинированный на пост еще Рональдом Рейганом в 1986 году, Скалиа долго оставался оплотом консерватизма в третьей власти. С его уходом в Верховном Суде осталось четыре судьи, назначенных президентами-республиканцами Рейганом, Бушем-старшим и Бушем-младшим, и четыре ― демократами Биллом Клинтоном и Бараком Обамой.

Немедленно начался спор о том, вправе ли уходящий президент во время избирательной кампании, подходящей к своему пику, номинировать нового судью в Верховный Суд. Республиканцы заявили, что это должен сделать уже следующий президент, а демократы стали настаивать на праве Обамы воспользоваться ситуацией. Страсти разгорелись нешуточные ― на кону большинство в высшем органе третьей власти. Если оно достанется, пусть и на несколько лет, либералам, очень многое может поменяться.

Лишь в идеальном мире судебная власть не только независима, но еще и действует без оглядки на идеологию и политическую повестку. В реальности же она активно участвует в политике.

Это не значит, что большинство решений судов всех инстанций в Америке политизировано. Тем более это не означает подчинения судей исполнительной власти ― ни один человек, облаченный в мантию, будучи в здравом уме, не станет поступаться своей независимостью ни перед одним начальником.

Коррупция? Куда же без нее! Под мантией ― человек, а не бог. Некий аналог «телефонного права»? А как же! С губернатором штата судья играет в гольф по выходным на одном поле. Расовые, гендерные и социальные предубеждения? Да сплошь и рядом! Служители Фемиды, что наши, что американские, родились на Земле, а не прилетели с другой планеты. Вот только хозяином в зале суда является не губернатор, не обвинитель и даже не президент Соединенных Штатов, а судья, не говоря уже о том, что действует институт присяжных, на которых даже человек в мантии и с молотком имеет весьма ограниченное влияние.

Более того, в США конституция является на сто процентов законом прямого действия. Каждая ее статья, каждая поправка к ней является релевантным судебным аргументом, от которого невозможно отмахнуться. И это одна из причин, по которой ни коррупция, ни прочие прегрешения конкретных судей не могут лишить судебную систему независимости.

Однако такая приверженность конституционным нормам и бдительное отношение к независимости третьей власти, как ни странно, является одной из главных проблем самого высокого суда Соединенных Штатов ― Верховного.

The US Supreme Court is seen in this June 19, 2014 photo in Washington, DC. AFP PHOTO / Karen BLEIER (Photo credit should read KAREN BLEIER/AFP/Getty Images)
Здание Верховного Суда США, г.Вашингтон, округ Колумбия

Изначально он задумывался Отцами-Основателями как некий предохранительный механизм на случай, если баланс между исполнительной и законодательной властями, а также властями штатов и федеральным центром будет нарушен, или, наоборот, приведет к полному параличу государства. Да и в целом федеральная юрисдикция была тогда весьма и весьма ограниченной ― практически всё должны были решать власти штатов, включая власти судебные. На это прямо указывает Десятая поправка, согласно которой, все вопросы, прямо не отнесенные конституцией к ведению центра, должны решаться на уровне штатов и местного самоуправления. И Верховный Суд должен был следить за тем, чтобы конституция, включая Десятую поправку, соблюдалась.

В этом уже было заложено серьезное противоречие. Высший федеральный орган должен был следить за тем, чтобы власть федерального центра оставалась ограниченной. Следить же он мог лишь при прямом обращении к нему. Никаких надзорных функций у суда нет. Поэтому с момента принятия Билля о правах и до наших дней высшая судебная инстанция Америки не рассматривает никаких абстрактных дел. До нее должно дойти конкретное дело, в котором есть две заинтересованные стороны.

И вот в 1793 году до Верховного Суда дошло дело Кишом против штата Джорджия, в котором рассматривался вопрос о так называемом суверенном иммунитете штата от исков со стороны гражданина другого штата. Суд посчитал, что такой иммунитет устарел и решил дело в пользу Александра Кишома, постановив, что такого рода дела впредь должны рассматриваться федеральной инстанцией.

Решение вызвало сильное недовольство штатов. Конгресс поспешил исправить положение, и уже в 1794 году была принята Одиннадцатая поправка к конституции, возвратившая штатам суверенный иммунитет и, таким образом, отменившая решение Верховного Суда.

Но ящик Пандоры был открыт. Вскоре Верховный Суд решил не полагаться лишь на силу прецедентного права и постановил сам для себя, что он, рассматривая конкретное дело, имеет право осуществлять юридическую экспертизу законов (как федеральных, так и законов штатов), которые так или иначе касались данного дела. И уже в 1796 году в деле Уэйр против Хилтона суд отменил закон штата Вирджиния, противоречащий международному договору с Британией. А в 1803 году он воспользовался делом Мэрбьюри против Мэдисона для того, чтобы объявить себя главным толкователем конституции.

Конгресс попробовал сопротивляться. В 1804 году Палата Представителей объявила импичмент судье Сэмюэлю Чейзу, но Сенат после почти полуторагодичного рассмотрения импичмент отклонил. Главный судья Верховного Суда (Chief Justice) Джон Маршал тогда назвал решение верхней палаты торжеством юридической независимости.

Федеральная судебная власть шаг за шагом расчищала себе место под солнцем и укрепляла свои позиции. С одной стороны, это способствовало совершенствованию системы разделения властей и созданию сложного механизма сдержек и противовесов между президентом, Конгрессом и судебной системой. С другой стороны, в руках нескольких пожизненно занимающих свои посты людей оказалась сосредоточена огромная власть. Причем власть эта расширялась решениями самого суда.

Так, в 1850 году в деле Шелдон против Силла Верховный Суд запретил Конгрессу законодательно ограничивать область дел, подсудных высшей судебной инстанции. В качестве компромисса законодательному органу было разрешено ограничивать область подсудности нижестоящим судам.

А в 1857 году состоялось историческое дело Скотт против Сэнфорда. Вердикт Верховного Суда не только второй раз за историю США признал неконституционным закон, принятый Конгрессом и подписанный президентом, но и лишил гражданства огромное количество чернокожих американцев. Эксперты считают, что это судебное решение стало одним из главных катализаторов Гражданской войны.

8A557542-BB10-4ACC-8299-AAB65C5A4CC2
Воздух свободного штата делает человека свободным. Карикатура 1854 г. на решение Верховного Суда по делу “Скотт против Сэнфорда”.

И если до этой самой страшной для Америки войны (в ней погибло больше американцев, чем во всех последующих войнах) судьи номинировались президентом и утверждались Сенатом исходя исключительно из личных и профессиональных качеств, то после нее, в конце XIX – начале XX веков аполитичный подход к подбору кандидатов в «жрецы конституции» был отринут.

Власть Верховного Суда ничуть не сократилась. Наоборот, в Эпоху Реконструкции и позже, во времена Новой Сделки и Второй Мировой войны, в руках федерального центра было сосредоточено куда больше полномочий, чем могло присниться в самом страшном сне Отцам-Основателям. И Верховный Суд стал одним из столпов этого федерального центра. Нет, независимости он не утратил. Но его члены теперь должны были отвечать строгим критериям «идеологической чистоты».

Особенно преуспел в превращении высшей юридической инстанции в политический орган Франклин Делано Рузвельт. Деятельность этого президента сегодня часто рассматривается как пример исключительно удачного государственного вмешательства в экономику и социальную сферу, как образцово-показательное применение власти, когда этого требовали внутри- и внешнеполитические вызовы. Он «преодолел» Великую Депрессию, «победил» во Второй Мировой войне…

В такой оценке президентства Рузвельта есть много правды, но правда и то, что именно в его правление Верховный Суд стал принимать политически мотивированные решения. Кто-то скажет, что того требовал прогресс и общественная польза, однако судебная ветвь власти задумывалась основателями американского государства именно как защитник от диктата общественной пользы. Что ж, как раз во времена Франклина Делано суды различных инстанций «позабыли» об этом и стали принимать во внимание «соображения общественной пользы».

Это не замедлило сказаться на качестве судебных решений. Вердикт в деле Уикард против Филбрума беспрецедентно расширил полномочия правительства по плановому регулированию работы частных хозяйств. Средней руки фермер Роско Филбрум вырастил чуть больше урожая, чем предписывал федеральный закон по регулированию цен на продовольствие. Несмотря на то, что он использовал излишки лишь для собственных нужд, суд признал это косвенной коммерческой деятельностью и оштрафовал фермера. Просто какие-то «колоски» американские…

Но дальше ― больше. В деле Кориматсу против Соединенных Штатов Верховный Суд США признал законность бесчеловечного интернирования американцев японского происхождения во время Второй Мировой войны.

И дело Филбрума, и дело Кориматсу сегодня считаются постыдными провалами американской системы правосудия. По сути дела, принцип защиты конституции и прав личности в них был заменен на принцип политической целесообразности.

Вердикт в деле Скотта в 1850-м был отвратительным, но он был вынесен исходя из фанатичного следования букве конституции, и именно вследствие такого фанатичного следования всемогущие судьи «забыли» о правах чернокожих американцев, правах, которые законодательно еще не были закреплены. Это было делом поправимым (увы, не для самого Скотта и миллионов таких, как он). Четырнадцатая поправка к конституции аннулировала вердикт и все судебные решения, принятые на его основе.

Дело Кориматсу ― совсем другое дело. «Законность» интернирования американцев по национально-расовому признаку в 1940-х была признана при полном и намеренном забвении конституционных норм. Более того, людям не отказали в гражданских правах, их лишили прав, потому что правительству так было спокойнее.

* * *

Быть может, кому-то кажется, что вердикт Верховного Суда в знаменитом деле Роу против Уэйда (1973 г.), легализовавший аборты, чем-то отличается от вердикта в деле Кориматсу. Нисколько. Конституцию снова проинтерпретировали в политическом ключе. А по сути, нарушили ее, «забыв» о правах нерожденных детей. Именно благодаря этому идеологически мотивированному забвению «свобода женщины распоряжаться своим телом» была подверстана под право на приватность и таким образом перевесила Десятую поправку.

Роу против Уэйд
Демонстрация феминисток в поддержку Джейн Роу (псевдоним, под которым фигурировала в суде Норма Маккорви). “Мы сделаем это ради других женщин” – заявила она, подавая иск против штата Техас, где ей запретили делать аборт

Трудно сказать, какие бы еще решения принял к сегодняшнему дню высший судебный орган Соединенных Штатов, исходя из либерально-прогрессистских представлений об общественном благе, если бы не консервативная контрреволюция Рональда Рейгана.

40-й президент США постарался все исправить. Он исходил из самых добрых побуждений, консервативных как в политическом, так и в общекультурном смысле слова. Рейгана, как человека исключительно религиозного, всерьез раздражало только одно фундаментальное решение Верховного Суда ― вердикт в деле Роу против Уэйда. Именно поэтому он пообещал избирателям номинировать таких судей, которые смогут отменить этот вердикт.

Однако Рейган не хотел подчинить высшую судебную инстанцию своей политической линии. Им двигало желание вернуть суду нейтральность. Он решил, что для этого необходимо, если представится такая возможность, сбалансировать состав судей. Именно сбалансировать, а не провести в суд полностью согласных с ним служителей Фемиды. Как отмечают эксперты, очень часто номинированные им судьи не голосовали единым блоком в отличие от своих либеральных коллег. Они были консерваторами по своим убеждениям, но прежде всего стремились беспристрастно служить закону.

Рейгана это устраивало. Для него главным было умерить прогрессистский пыл третьей власти, вернуть ее к делу, предписанному конституцией.

Первая возможность изменить кадровый состав Верховного Суда представилась уже в осенью 1981 года. Начало реализации рейгановского плана прошло как по маслу. Президент выдвинул в Верховный Суд первую в истории США женщину, Сандру Дэй О’Коннор. И овцы были целы, и волки сыты. Либералы смирились с религиозными взглядами О’Коннор, чтобы не выставить себя ретроградами по женскому вопросу. Ее кандидатура получила единогласное одобрение Сената.

Однако следующий случай повлиять на высший судебный орган появился у Рейгана лишь 1986 году, когда в отставку подал Главный судья Уоррен Бёргер. К тому времени прошло уже полтора срока президентства Рейгана. Триумфально переизбравшись на второй срок, Рейган продолжал продвигать свои консервативные реформы. Однако сильнее становилось и сопротивление им.

Отставка Бёргера не на шутку обеспокоила либералов в Конгрессе. Бёргер был номинирован республиканцем Ричардом Никсоном, однако был судьей вполне либеральным. В деле Роу против Уэйда он голосовал за право на аборт. Но кого выдвинет президент-консерватор? Помня об обещании Рейгана шестилетней давности, демократы изготовились к ожесточенному противостоянию.

Рональд Рейган понял, что у него остается только два выхода: или расстаться со своими планами относительно судебной власти, или идти на обострение конфликта. Он выбрал второе.

Чтобы выиграть битву за Верховный Суд, ему потребовалась поддержка всей республиканской партии и… несколько тактических уловок. Сначала Рейган нанес отвлекающий удар, предложив повысить до Главного судьи другого выдвиженца Никсона, консерватора старой школы, Уильяма Рейнквиста.

Рейнквист для либералов был излюбленным объектом для критики, своего рода воплощением «зла консерватизма». Этот судья не только голосовал против вердикта большинства в деле Роу, но и был хорошо известен своим сопротивлением ряду десегрегационных мер в начале 1970-х.

Кандидатуру нового Главного судьи Сенат обсуждал беспрецедентно долго и в конце концов утвердил ее 65-ю голосами против 33-х. В тот же день Рейган выдвинул Антонина Скалиа на бывшее место Рейнквиста. Несмотря на то, что Скалиа был еще более консервативным судьей, чем его предшественник, на него тогда практически не обратили внимания ― настолько жаркими были дебаты вокруг поста Главного судьи. Так что новый член Верховного суда был утвержден единогласно.

Эту комбинацию 40-му президенту Сенат припомнил уже через год, когда в отставку ушел судья Льюис Пауэлл.

В ноябре 1986 года на промежуточных выборах в Конгресс Демократическая партия получила большинство как в Палате Представителей, так и в Сенате. Возглавляемые сенатором Тедом Кеннеди демократы превратили замещение вакансии в Верховном Суде в полугодовую политическую кампанию.

Кандидатура выдвинутого Рейганом в июле 1987 года Роберта Борка встретила яростное сопротивление. Кеннеди выступил тогда со страстной речью, которую позже навали «Америка Роберта Борка». Самого же Теда Кеннеди окрестили «либеральным львом». С того же времени утвердилось сленговое словечко «боркануть» (to bork) ― т.е. подвергнуть резкой критике чьи-либо взгляды.

1219-robert-bork-630x420_0
Роберт Борк – консерватор, критик либерализма и мультикультурализма, автор книги “Сползание в Гоморру: современный либерализм и закат Америки”

Кеннеди вещал с трибуны Сената:

«Америка Роберта Борка ― это земля, где женщин принудят делать подпольные аборты, чернокожие будут есть ланч в столовых для цветных, разбойничья полиция будет врываться в дома граждан во время полуночных рейдов, дети в школе не будут изучать теорию эволюции, по наущению правительства за писателями и художниками будет установлена слежка, а двери федеральных судов захлопнутся, прищемив пальцы миллионам граждан!».

А ведь это был не предвыборный митинг, не речь кандидата в конгрессмены или президенты. Конгресс не обсуждал проект новой конституции страны. Речь «Америка Роберта Борка» была произнесена в ходе казавшейся ранее рутинной процедуры. В последующие месяцы вопрос утверждения Борка в должности разделил правящую элиту, прессу и политически активную публику строго по партийному признаку.

Так Рейган и его противники из числа демократов сделали должность судьи по сути дела партийной.

В октябре 1987 года Сенат отверг кандидатуру Роберта Борка 58-ю голосами против 42-х, положив начало отчасти юридическому, а отчасти политическому спору о трактовке положения второй статьи конституции США, в которой говорится о том, что президент назначает судей Верховного Суда «по совету и с согласия Сената». Однако кто теперь внесет ясность в данный вопрос?..

Следующий протеже Рональда Рейгана, Дуглас Гинсбург, сам снял свою кандидатуру, как только юридическая комиссия Сената стала пристально изучать его жизнь. И тогда 40-й США президент сделал еще один ход, который во многом определил нынешнее положение дел в третьей власти. Он предложил кандидатуру довольно умеренного консерватора Энтони Кеннеди (Теду Кеннеди он приходился лишь однофамильцем), которая была утверждена верхней палатой Конгресса в феврале 1988 года.

Кеннеди находится в должности и по сей день. По мнению аналитиков, он является колеблющимся судьей Верховного Суда. До смерти Скалиа четверо судей были консерваторами и четверо либералами. Один ― Кеннеди ― примыкал то к одним, то к другим. В частности, его голос в недавнем времени был решающим при вынесении вердикта о легализации однополых браков.

Появление в Верховном Суде не только консерваторов и либералов, но и колеблющихся окончательно вписало высшую судебную власть в политическую повестку США. Решения судей разделяются вдоль партийных и фракционных линий. И пусть сами судьи действуют исходя из собственного понимания конституции и трактуют ее положения, пользуясь юридическими аргументами, их номинация и утверждение со времен Рейгана напрямую зависит от партийной принадлежности действующего президента и сенатского большинства.

* * *

В 2016 году у Демократической партии появился шанс не только оставить за собой Белый Дом и вернуть большинство в Сенате, но и получить контроль над Верховным Судом. Неудивительно, что вокруг образовавшейся после смерти Скалиа вакансии и «надлежащего» способа ее замещения разгорелась отчаянная борьба.

Впервые за несколько десятков лет может сложиться ситуация, когда третья власть будет всецело на стороне либералов. В очереди на рассмотрение высшей судебной инстанцией находится немало дел, которые в буквальном смысле могут изменить американское общество: оплата абортов из кармана налогоплательщиков, ограничения сроков прерывания беременности, введенные штатами, позитивная дискриминация, указы Обамы по иммиграционной амнистии, принудительное участие в профсоюзах для учителей и других госслужащих и т.д.

Если эти дела будет рассматривать либеральный суд, то все усилия Конгресса по блокированию наиболее спорных инициатив Обамы (а в большинстве случаев дошедшие или почти дошедшие до Верховного Суда дел связаны его односторонними действиями в виде издания соответствующих указов) окажутся тщетными. По сути дела, судебная власть сможет отменить множество решений власти законодательной, а также урезать полномочия штатов, что напрямую повлияет на дальнейшую интерпретацию Десятой и Одиннадцатой поправок.

Консерваторы намерены дать уходящему президенту бой, не уступающий накалом тому, что либералы дали в свое время Рональду Рейгану. Они тоже прекрасно понимают, что стоит на кону. И если для того, чтобы предотвратить развитие событий по худшему для них сценарию потребуется тянуть время до ноября или даже января, они будут тянуть время всеми правдами и неправдами.

Полагаю, что в случае, если Обама задумает осуществить так называемое каникулярное назначение (recess appointment) ― то есть назначение во время перерыва в работе Сената, ― то Сенат просто не уйдет на перерыв. В 1986-87 гг. этот прием уже использовали, назначая притворные экстренные заседания верхней палаты Конгресса.

Если президентом станет Хиллари Клинтон, но большинство в Сенате останется за республиканцами, конфликт может продолжаться сколь угодно долго. При этом ничто не мешает Верховному Суду продолжать работу и в урезанном составе. Если голоса в нем разделятся поровну, решение не будет принято, а это будет эквивалентно ситуации, в которой высшая инстанция так и не приняла дело к рассмотрению, то есть действуют решения нижестоящих судов. Если эти решения не понравятся Конгрессу, он может попытаться вывести их из-под юрисдикции нижестоящих судов (в соответствии с Одиннадцатой поправкой), а это, в свою очередь, запустит новый раунд судебных разбирательств.

Похожая ситуация сложится и в том случае, если президентом станет республиканец, но большинстве в Сенате получат демократы.

Самые горячие головы советуют Обаме предложить такую кандидатуру судьи Верховного Суда ― латиноса, чернокожую женщину и т.п., ― блокирование которой с высокой степенью вероятности гарантировало бы республиканцам проигрыш и на президентских выборах, и на выборах в Конгресс.

Но что если и этот номер не пройдет? В таком случае можно лишиться шанса заполучить хотя бы умеренного судью взамен консерватора Скалиа. Видимо, имея в виду именно этот сценарий, вице-президент Джо Байден решил прозондировать общественное мнение своим заявлением, что Обама подбирает такую кандидатуру, которая имеет авторитет у республиканцев. Заметим попутно, что никому и в голову не пришло обратиться за разрешением непростого казуса в сам Верховный Суд…

На выборах 8 ноября 2016 года решается не просто очень многое ― это идеальный политический шторм, пережить который без репутационных издержек ни одна ветвь власти не сможет.

И если разочарование американцев в Капитолии и в Белом Доме привело к тому, что на политическом небосклоне появились такие кандидаты в президенты, как Дональд Трамп и Берни Сандерс, то трудно даже представить себе, какие тектонические явления вызовет к жизни окончательная потеря авторитета Верховным Судом…