Известный либеральный журналист Валерий Панюшкин в издании «Сноб» задал 15 вопросов русским о нашей идентичности. В вопросах этих чувствуется некоторая ирония, характерная для многих представителей нашего либерального дискурса, которые постоянно тиражируют миф, что у русских «нет ничего своего», «нет ничего определенного», «всё заимствовано», «не то что у других по настоящему культурных народов».
В заимствованиях нет абсолютно ничего плохого, но, тем не менее, миф о «русских без свойств» (кроме «пьянства» на котором, заметим, автор вопросов настаивает весьма агрессивно) основан на элементарном недоразумении. А незнании русской культуры. Ни её истории, ни её реального функционирования, каковые вполне характерны для мегаполисных метросексуалов, лучше знающих дискографию «Лед Зеппелин» и репертуар Леди Гаги, чем содержание «Повести временных лет» или русские народные танцы.
Изучая русскую культуру и русскую идентичность много лет и регулярно высказываясь на эту тему, я решил, что будет нелишним ответить господину Панюшкину на его вопросы всерьез. Не обращая внимания на сомнительную интонацию многих из них.
1. “Почему вы считаете себя русскими? По чистоте русской крови или у вас (как и у меня), кроме русских лейкоцитов намешано еще полтора литра финских, польских, турецких, цыганских? Может быть, язык? Родной русский язык делает вас русскими? Может быть, что-то еще?”
Я русский потому, что все известные мне мои предки с обеих сторон – русские и они меня воспитали с сознанием русского.
Семья по отцу, как видно из фамилии, происходит в дальней перспективе с Поморья, из Холмогор, что подтверждается гаплогруппой N1C1, характерной для русского Севера. До 1946 года – родители отца были старообрядцы-беспоповцы с красивыми именами Осип и Олимпиада. Жили они в Пермском крае, в Краснокамске.
Семья матери – оба родителя из одной деревни, где были две фамилии Николаевы и Никаноровы, сколько себя помнит, из Калужской губернии недалеко от Козельска – деревня наша входила в линию обеспечения Засечной Черты, прадед Василий Илларионович воевал на Первой Мировой, потом был крепким хозяином до раскулачивания.
То есть я русский просто потому, что русский. А если у вас сложный букетик кровей, никто не мешает вам считать себя русским, быть им на самом деле. Главное при этом не впадать в этнический протеизм: И тогда ваши дети и внуки станут русскими, а вы будете у них числиться в таких же загадочных и экзотичных предках, каким для потомка русских бояр Пушкина был Ганнибал, для родни Столыпиных-Салтыковых Лермонтова загадочный Лермонт и т.д.
2. “Испытываете ли вы удовольствие от того, что вы русские? Испытываете ли вы радость хотя бы от того, что понимаете непереводимые русские слова и выражения, типа выражений «да нет» или «всё ничего»?”
Да. Я испытываю постоянное удовольствие и счастье от того, что я русский. От встречи с неизвестными мне проявлениями русской культуры и русского быта. С национальными стилистическими особенностями. Ощущение русской среды и русского пейзажа и в самом деле наполняет меня счастьем.
На днях испытал это чувство в который уже раз. Побывал в чудесном тихом монастыре Спаса на Угре, заказал сорокоуст за здравие своих детей и за упокой погибших русских ополченцев, и полюбовался с его смотровой площадке на поле при слиянии Угры и Оки. Это счастье как оно есть.
Об этом переживании я написал статью “Счастье бытьрусским”
И еще одну “Отягощенные Родиной”
3. “Что хорошего в русских? Ну, то есть, что в русских плохого, мы знаем: много пьют, агрессивные и заказывают перед ужином капуччино. А что хорошего? Положительные и уникальные черты национального характера каковы?”
Начнем с того, что вопрос заключает в себе ложь. Русские пьют немного, а некоторые и вообще нет. Русские очень низко агрессивны, гораздо ниже того порога, который нужен нации для выживания. Если кто и заказывает каппучино перед ужином, то только чтобы проснуться или согреться. Начинать вопрос со лжи – плохо.
Хорошего в русских невероятная сметливость, смекалка и почти универсальная одаренность. Исключительное многостолетннее упорство в достижении национальных целей. Прирожденность, естественность добра, милосердия и гуманности. Русский милосерден от сердца и жесток по необходимости. Невероятная страстность желаний способная достигать невозможного.
Немного о русском характере я писал в статье “Русские,которых нет” посвященных ложным стереотипам о русском характере, и еще немного тут.
4. “Как выглядит русский пейзаж? Ну, то есть я вполне могу представить себе человека, который, из дальних странствий воротясь, умиляется русским березкам. Но станете ли вы в патриотическом восторге целовать черный камчатский песок? А мокрую ямальскую тундру? Где эти границы родного? Про Крым понятно, что он священная земля — «слава русских моряков» и все такое. Но если бы Хрущев отдал Украине не Крым, а Белгородскую область, было бы менее обидно? Вот я и спрашиваю: где границы священной родной земли? Кунашир, Итуруп и Шикотан, положа руку на сердце — это родная земля? Или просто жалко отдать? А Аляску жалко, что отдали?”
Русский пейзаж выглядит довольно просто – это то, что я вижу каждый день со своего балкона (потому и купил эту квартиру и переехал из становящейся Москвабадом Москвы, чтобы с балкона видеть этот пейзаж).
Холмы (кто придумал, что Россия – это равнина? Россия – это холмина), березово-хвойный лес, луга, пригорки, земляника, между холмами течет небольшая речка, как правило – один берег этой речки выше другого, на горизонте виден город русской воинской славы Малоярославец – трубы заводов и купола церквей.
В общем и целом пространство России четко сформировано переплетением тесно соприкасающихся друг с другом речных бассейнов он Немана и Днестра до Амура и Удэхе, от Онеги и Печоры до Кубани и Терека. Там, где это переплетение присутствует – там Россия, где нет, там уже не Россия, либо её окраины (чуть подробнее см. здесь).
На Камчатке я никогда не был, был на Сахалине, там тоже Россия – это выражается и в особенностях ландшафта и в стиле жизни людей. Только наши холмы чуть повыше и переходят в сопки. На Сахалине мне, как русскому человеку, хорошо и органично и то, что 40 лет там, на русском острове, были японцы меня мало смущает. На Курилах не бывал – спрашивал, но туда очень трудно попасть, однако если знать как наши солдаты их отвоевывали, то становится понятно, что это уж точно не Япония…
5. “Какова наша национальная трагедия? То есть какова наша главная победа — понятно. И понятно, что трагедий у нас было столько, что хватило бы на десять народов. Но все же какая наша трагедия главная? Монголькое иго? Церковный раскол? Многовековое рабство? Революция? Коллективизация? ГУЛАГ? Распад Советского Союза?”
Наша главная трагедия то, что русский народ оказался распилен государственными границами выдуманных государств, в этих государствах русских убивают, а государство РФ, поскольку оно НЕ является русским национальным государством смотрит на это убийство, хлопает глазами и повторяет, что их «ваше внутреннее дело». Другими словами, наша национальная трагедия в том, что ребенка на Донбассе убили осколком, а вся моногомиллиардная стальная мощь построенная на нашем горбу и показанная на парадах не может этому воспрепятствовать в силу «сложных геополитических условий».
Как мы будем жить с этой трагедией – хороший вопрос… Но очевидно, что все предыдущие русские трагедии были прелюдией к этому мучительному моменту.
6. “Когда был наш Золотой век? При Иване IV? При Петре I? При Александре I? При Сталине? При Путине?”
“Золотой век” – это, как известно, не тогда, когда мы всех рвем, а когда нам сравнительно тихо и хорошо живется и пышным цветом расцветает национальная культура. В этом смысле наш золотой век – 1805-1905. Это очевидно. Это время полного расцвета русской культуры и спокойного стабильного прогресса нации при очень высоком уровне престижа государства.
Крылов, Серафим Саровский, Пушкин, Глинка, Лермонтов, митрополит Филарет, Брюллов, Айвазовский, Гоголь, Лобачевский, Тургенев, Некрасов, Крамской, Левитан, Бородин, Мусоргский, Достоевский, Данилевский, Толстой, Серов, Васнецов, Верещагин, Иоанн Кронштадтский, Чайковский, Менделеев, Чехов. Если надо что-то еще объяснять после этого списка, то уж не знаю…
7. “Кто наш главный герой? Ослябя? Князь Пожарский? Суворов? Жуков?”
Для меня – Владимир Мономах. Я назвал сына в его честь. Подробней о нем см. тут.
Еще для меня как севастопольца и сахалинца “по благодати” первостатейные герои капитан-лейтенант Казарский со своим бригом “Меркурий” разгромивший два турецких линкора и адмирал Невельской – вопреки прямому приказу из Петербурга исследовавший устье Амура, открывший островной характер Сахалина и расширивший пределы Русской земли.
Хотя сегодня наш главный герой – Игорь Стрелков. Это же очевидно, нравится вам это или нет.
8. “Кто наш главный пророк? Аввакум? Пушкин? Толстой? Солженицын?”
Достоевский. Он очевидно главный пророк не только для России, но и для мира. Величайший из пророков, после тех, кого непосредственно водил Дух Святой, таких как преподобный Серафим Саровский.
Достоевский поставил главный из вопросов на который у мира пока нет ответа – вопрос о Слезинке Ребенка, о бессмысленном ничего не искупающем и не исцеляющем человеческом страдании и о том как с ним сосуществовать и возможно ли его утолить.
Он же поставил ещ один интересный вопрос – вопрос о человеческом достоинстве жалкого и слабого человека. Не в смысле “Он жалок, но он тоже Человек”, как традиционно ставил этот вопрос постренессансный гуманизм, а в смысле – “и в жалкости, и в ничтожестве, и в гадости его у человека есть достоинство”.
И Достоевский же был великим русским националистом и последовательным патриотом. Мне представляется, между гуманистической и национальной составляющей творчества Достоевского есть прямая связь.
Когда России на Страшном Суде придет свой черед оправдывать перед Богом своё существование, то, я думаю, Федор Михайлович выйдет первым.
9. “Какая у нас национальная колыбельная песня? (Меня очень занимает этот вопрос. Не могу вспомнить без посредства фольклорных сборников ничего, кроме «мужики там все злые, как собаки цепные, они бьются, дерутся, топорами секутся, и по будням там дождь, и по праздникам тож дождь». Мне лично в детстве вместо колыбельных пели песню про Щорса и «Темную ночь».)”
Особенность русской культуры состоит в том, что её “фольклором” зачастую является зрелое литературное творчество. Русские писатели были настолько пропитаны фольклорными началами, что их творчество перетекало в фольклор почти безболезненно. Грубо говоря – Пушкин, Ершов, Некрасов, Бажов, выступают здесь в функции анонимного народного творца, который, через фольклорную рецепцию становится органичной частью народного творчества. Именно поэтому каждый русский ребенок знает, что черноморское побережье т.н. “Украины” – это место где русский дух, где Русью пахнет.
Национальная русская колыбельная хорошо известна и была, кстати, исполнена на закрытии Олимпиады. Большинство русских родителей её напевают своим детям в промежутке между анонимной “Не ложися на краю” и привычно с советского детства “Спят усталые игрушки…”
Спи, младенец мой прекрасный,
Баюшки-баю.
Тихо смотрит месяц ясный
В колыбель твою.
Стану сказывать я сказки,
Песенку спою;
Ты ж дремли, закрывши глазки,
Баюшки-баю.
По камням струится Терек,
Плещет мутный вал;
Злой чечен ползет на берег,
Точит свой кинжал;
Но отец твой старый воин,
Закален в бою:
Спи, малютка, будь спокоен,
Баюшки-баю.
Сам узнаешь, будет время,
Бранное житье;
Смело вденешь ногу в стремя
И возьмешь ружье.
Я седельце боевое
Шелком разошью…
Спи, дитя мое родное,
Баюшки-баю.
Богатырь ты будешь с виду
И казак душой.
Провожать тебя я выйду –
Ты махнешь рукой…
Сколько горьких слез украдкой
Я в ту ночь пролью!..
Спи, мой ангел, тихо, сладко,
Баюшки-баю.
Впрочем некоторые русские мамы, например моя жена, сочиняют своим детям еще и собственные колыбельные.
10. “Какой у нас национальный танец? Ирландцы на радостях пляшут джигу, кавказцы — лезгинку, евреи — фрейлехс, а мы что?”
Автор видимо полагает, что задал очень коварный вопрос, между тем как ответ на него элементарен. Русский национальный танец – это Барыня. Достаточно посмотреть на танцующих детей, на поведение русского человека, когда он непроизвольно пускается в пляс, и вы увидите именно характерные движения Барыни – притопывания, прихлопывания, у женщин складывание, а затем поднимание рук, обход партнерами друг друга без соприкосновения. Да и если русский человек начнет напевать “плясовую”, то это скорее всего будет именно мелодия Барыни.
11. “Какая у нас национальная игра? Ну, вот такая игра, в которую каждый русский играл бы в детстве, и в которую не играли бы больше нигде на свете? Только не говорите — футбол. Или в какую игру мы играем лучше всех? (Европейцы сказали бы по старой памяти — шахматы.)”
Опять же непонятная ирония. В русские национальные игры играл в детстве каждый. Это “Казаки разбойники”, возникшая, как утверждается, в XIX веке на кавказской сторожевой линии, и «Городки» – где берут биту и с ее помощью вышибают чурки, составленные в разные фигуры.
12. “Какая у нас национальная одежда? (Нация не обязана сохранять национальную одежду, но все же многие сохранили. У шотландцев — килты, у японцев — кимоно, у украинцев — вышиванки.) Вы как бы оделись на вечеринку в русском стиле?”
Русская национальная одежда – косоворотка. Вышитая рубаха с косым воротом. От украинской вышиванки – своего регионального варианта – косовортка отличается тем, что запахнута, что более логично в нашем холодном климате.
Я достаточно часто хожу в такой одежде и дома и на публике.
К сожалению, верхняя одежда – кафтан, из массового употребления в ХХ веке вышла. Впрочем, в связи с последними событиями очень хочется дополнить национальный имидж хорошо простеганным ватником.
13. “Какое у нас национальное блюдо? Ну, не щи же ведь уже давно. Национальное блюдо — это то, что едят каждый день. Итальянцы — макароны, абхазы — мамалыгу, китайцы — рис, американцы — гамбургеры. А мы? Может быть, пельмени? (Про национальный напиток не спрашиваю. Это понятно.)”
Национальный русский напиток – это ржаной квас. Национальное русское блюдо – это холодный суп на данном квасе – окрошка. Терпеть её не могу, но факт остается фактом – именно она. Национальной русской сладостью является пряник – побочный продукт российского ВПК – Тульские оружейники в свободное от работы время подрабатывали вырезанием пряничных досок. Пряники я очень люблю.
Вообще, русское национальное – это прежде всего то, что связано с рожью. Мне об этом приходилось писать в статье «Жить по ржи».
14. “Какая смерть считается у нас достойной?”
Живот положить за други своя. Собственно сейчас мы каждый день видим примеры таких смертей.
15. “Какие народы являются нам братскими?”
Братскими нам являются народы, которые пролили за нас крови не меньше, чем мы за них. Вот сербы по правде братский народ – обрекли себя на 4 года ада, чтобы Гитлер напал на нас не в мае, а в июне.