Для ясности нужно сразу сказать, что в этом тексте не подразумевается под настоящим патриотизмом. Под ним не подразумевается такая «любовь» к своей стране, которая не может существовать без ненависти к другой стране. Под ним не подразумеваются и две другие извращенные формы «любви» к своей стране. Поэтическим воплощением первой являются слова Владимира Печерина (1807–1885): «Как сладостно отчизну ненавидеть и жадно ждать ее уничтоженья». Другая форма извращенной «любви» к своей стране имеет место тогда, когда страну любят как территорию, на которой можно безнаказанно грабить своих сограждан. Когда о патриотизме рассуждают представители политической элиты неолиберальных олигархий, за их красноречием, как правило, скрывается именно такое понимание «любви к отчизне».
Автор: Андрюс Мартинкус
доктор гуманитарных наук, публицист (Литва)
Несмотря на то, что теперь существующее Литовское государство имеет те же флаг, герб и гимн, что и Литовское государство, существовавшее в 1918–1940 годах, оно не является ни контрреволюционным, ни национальным. Судьба каунасской улицы Ю. Баканаускаса хорошо иллюстрирует этот метаморфоз государственности Литвы. В 2004 году после вступления Литвы в Европейский Союз три четверти улицы Ю. Баканаускаса были переименованы в проспект Европы – стремительно от своих христианских корней удаляющейся неолиберальной Европы. Можно с уверенностью утверждать, что если бы Ю. Баканаускас был расстрелян русскими, на улицу, названную в его честь, никто бы не посмел посягнуть. Но его расстреляли поляки – как принято в Литве говорить, «наши стратегические партнеры» в глобалистских структурах НАТО и ЕС.
История не есть борьба Бегемота и Левиафана, Суши и Моря, не есть совокупность жизненных циклов народов и цивилизаций, подчиненных – подобно биологическим организмам – фатальной необходимости прохождения стадий рождения, молодости, зрелости, старения и умирания, не есть арена борьбы классов, не есть «прогресс в понимании свободы» или какой-либо другой «прогресс». История есть перекресток воль – Божественной, человеческой и сатанинской, онтологическое место свободного сотрудничества Бога и человека, который, однако, в отличие от «да будет», сказанного Девой Марией (Лк 1, 38), всегда может сказать (и очень часто говорит) Богу «нет».
В тысячелетней истории Литвы США, удаленные от восточного берега Балтийского моря на расстояние семи тысяч километров, активным фактором являются на протяжении всего лишь последней четверти века. Россия – в разных исторических оформлениях ее государственности – как, впрочем, и Германия с Польшей, таким фактором являлась всегда. И она будет являться таким фактором и после того, когда степень активности США в этом регионе Европы значительно понизится. А это неминуемо раньше или позже произойдет.
Вернемся к бердяевской оценке роли коммунистов Запада. Вместо «коммунистов Запада» возьмем «либералов (или демократов) России». Вместо «Третьего Интернационала» – «права человека». Вместо «мессианского призвания» России – «мессианское призвание» США. Подобные параллели для кое-кого в Литве могут прозвучать почти что кощунственно. Как и сравнение действий США в Афганистане и Ираке с хорошо известными действиями СССР в Венгрии и Чехословакии. Но статус гражданина страны, являющейся союзницей США, еще не освобождает от обязанности говорить правду. По крайней мере, до тех пор, пока этот гражданин не является литовским политиком.
Упадочное состояние Европы и Литвы является следствием предательства их христианского призвания. Период расцвета христианской культуры Запада совершенно не совпадает с периодом земного могущества Запада. Наоборот – триумфальное шествие Запада по планете Земля, начавшееся в конце XVIII века, совпадает с началом открытого восстания Запада (в Великой Французской революции) против его христианского призвания.