РI: Одно из ярких событий недавнего времени в отечественной историографии – книга петербургского историка Эллы Сагинадзе «Реформатор после реформ: С.Ю. Витте и российское общество. 1906–1915 годы» (М., НЛО, 2017), посвященная восприятию Сергея Витте в прессе и общественном мнении начала XX века. В книге подробно исследуется история попытки покушения на Витте, совершенная активистами черносотенных движения, и описывается отражение этого события в газетах и мемуарных свидетельствах. В связи с этой историей всплывает фигура Валериана Казаринова, которого обвинил в организации покушения сам Витте. Эта фигура совершенно не известна большинству читателей, и в ее изучении Элла Сагинадзе может считаться первопроходцем.
Идея этой статьи появилась спонтанно. Я неожиданно для себя получила сообщение на английском в социальной сети от Роберта Смита с просьбой рассказать подробнее о Валериане Казаринове, правоконсервативном политике и общественном деятеле позднеимперской России. Человек, который ко мне обратился, был юристом из Цинциннати, штат Огайо, США. Хотя Роберт совсем не говорил по-русски, он оказался праправнуком Казаринова. Его мама – внучка Казаринова и дочь его внука, сына его второй дочери Веры. Изучая свою родословную и материалы о Казаринове, он обнаружил мое исследование о Сергее Витте, где я немного пишу об этом деятеле[1].
Идея восстановить родословную показалась мне очень важной и необходимой, и я обратилась к своим российским коллегам – специалистам по правым консерваторам. Нам удалось обнаружить новые сведения о Казаринове, которые я и сообщила Роберту. Однако в процессе поиска оказалось, что в России мало известно о его судьбе после 1917 г., что и неудивительно.
Роберт, в свою очередь, восполнил для нас некоторые пробелы в биографии своего предка, а также любезно предоставил семейные фотографии. Основываясь на имеющихся у меня данных об этом деятеле позднеимперской России, я написала небольшую статью о нем, которую и предлагаю читателям сайта «Русская idea».
Имя Валериана Валериановича Казаринова не слишком известно современному образованному читателю. Общественный деятель, управляющий канцелярией Русского Народного Союза им. Михаила Архангела (РНСМА), он привлек к себе внимание русского общества в связи с покушением на бывшего министра финансов и отставного председателя правительства Сергея Юльевича Витте в январе 1907 г. Казаринов был якобы причастен к организации этого преступления. По этому поводу в либеральных изданиях была поднята шумная кампания, и Казаринову даже пришлось оставить на время свою деятельность в РНСМА.
Подробности произошедшего изложены в знаменитых мемуарах государственного деятеля[2]. Тогда в дымовые трубы дома Витте на Каменноостровском проспекте в Петербурге заложили бомбы (или, как тогда говорили, «адские машины»). Задуманное злодеяние по счастливой случайности не осуществилось. К организации покушения, как впоследствии выяснило следствие, были причастны черносотенные организации, давние противники и недоброжелатели Витте. Одним из главных действующих лиц был член партии черносотенцев и агент охранного отделения А.Е. Казанцев. Последнему удалось подговорить двух рабочих «крайне левого направления», А.С. Степанова и В.Д. Федорова, внушить им, что Витте должен быть убит по решению главы революционно-анархической партии как крайний ретроград, который подавил революцию в 1905-1906 гг.
Витте в своих мемуарах прямо называет Казаринова одним из идейных вдохновителей покушения, ссылаясь на сведения, полученные им от знакомого на условиях анонимности. Именно Казаринов, по мнению отставного министра, изготовил «адские машины» и намеревался лично следить за осуществлением задуманного из дома напротив. «Этот Казаринов – вице-председатель общества Михаила Архангела», – уточнял Витте.
Любопытно, что в трехтомных материалах следствия, которое длилось 4 года, имя Казаринова не упоминается (рассмотрение дела в Совете министров состоялось в январе 1911 г., а на соответствующем Особом журнале Николай II 22 февраля 1911 г. наложил резолюцию: «Никаких неправильностей в действиях властей административных, судебных и полицейских я не усматриваю. Дело это считаю законченным»)[3].
Вместе с тем, в судебном деле, среди причастных к преступлению лиц непосредственных исполнителей, назывался граф А.А. Буксгевден. Чиновник для особых поручений при московском генерал-губернаторе, он был близок к черносотенцам и в 1908 г. входил в состав Главной палаты Русского народного союза имени Михаила Архангела. Казанцев, один из ключевых исполнителей террористического акта, состоял у него на жаловании. Причастность к делу черносотенных организаций, таким образом, была несомненна.
Вместе с тем, имя Валериана Казаринова в большом деле не упоминается ни разу[4]. Витте в своих мемуарах объясняет этот факт тем, что он не сообщил о своих подозрениях судебной власти, поскольку не хотел компрометировать своих информаторов. В качестве аргумента государственный деятель использует сомнительный эмоциональный аргумент, впрочем, весьма характерный для его знаменитых воспоминаний: «о том, что Казаринов такой субъект, который на такую вещь вполне способен, то это известно всем тем, кому известно, что такое Казаринов».
Однако сведений о Казаринове нет не только в статье близкого к отставному министру журналиста Л.М. Клячко-Львова, но и его иностранного коллеги Г. Бернштейна, вышедших сразу после смерти сановника в 1915 г.[5] Зато в статье Клячко-Львова вновь упоминался московский генерал-губернатор граф Буксгевден[6]. Казалось бы, не связанные больше обещаниями с покойным Витте, журналисты могли бы быть более откровенны и раскрыть имена всех злоумышленников. Между Витте и близкими к нему журналистами наверняка существовала договоренность, согласно которой, подобные материалы можно было опубликовать только после его смерти. Появление похожих публикаций в двух разных концах света свидетельствует в пользу этой версии. Публикация откровенно скандальных и неприятных для власти материалов при жизни Витте поставила бы крест на его политических надеждах вновь вернуться в политику. Тем более, что и тон статей, и приводимые журналистами сведения имели явную оппозиционную направленность.
Словом, причастность Валериана Казаринова к покушению на Витте нельзя считать полностью доказанной. Долгое время сведения воспоминаний государственного деятеля, где он прямо обвинял этого человека в покушении на свою жизнь, воспринимались некритично. Витте-мемуарист, как известно, не только субъективен, но и сугубо тенденциозен: это заметно с первых страниц даже неискушенному читателю. Очевидно, в данном случае ему все же удалось поквитаться со своим недоброжелателем. До недавнего времени исследователям были известны лишь фрагментарные сведения о Валериане Казаринове. Самая полная биографическая справка известного исследователя С.А. Степанова о нем в энциклопедии о черносотенстве не содержала даже дату рождения и дату смерти героя, его фотография также отсутствовала[7]. Сейчас появилась более подробная биографическая статья на сайте интернет ресурса, посвященного Русской Императорской Армии.
Что же известно об этом офицере, дворянине и монархисте на данный момент?
Родился Валерьян Валерьянович 28.04.1866 г. в Кронштадте в первом браке Валериана Захаровича Казаринова (26.10.1840 – 13.09.1886), капитана второго ранга. Происходил из потомственных дворян Херсонской губернии. Надворный советник, землевладелец, поручик кавалерии в отставке. Окончил три класса Петербургского морского училища и Тверское кавалерийское училище по 2-му разряду. В службу вступил вольноопределяющимся 2-го разряда 6 декабря 1885 г. В 1892 году корнет 14-ой Ченстоховской бригады Отдельного корпуса Пограничной стражи. Поручик ст. с 26.12.1899 (ВП от 15.03.1900). Награды: Орден Св. Станислава 3 ст.(14.05.1896). Медаль “В память царствования Императора Александра III“.
К 1906 г. служил земским начальником 4-го участка Пинского у. Минской губ., председатель Пинского отдела Союза Русского Народа. Затем перебрался в Петербург. Его называли агентом СРН по закупке оружия для союзников, по некоторым данным, у него дома был склад револьверов, которые он закупал для снабжения провинциальных отделов. С момента учреждения РНСМА — член Главной Палаты, управляющий канцелярией Союза. Чиновник Министерства земледелия и государственных имуществ.
Член Комиссии по подготовке к изданию «Летописи погромов смутных 1905–1907 годов», редакционной комиссии «Книги русской скорби» (его жена Надежда Алексеевна, урожденная Эпфель (1872 – 1959), была секретарем ред. комиссии). Активный сотрудник органа РНСМА журнала «Прямой путь», особенно его сатирического отдела «Зверобой». В 1909 председатель Комиссии РНСМА по изданию книги «Отец Иоанн Кронштадтский», член Комиссии по организации при РНСМА гимнастического общества «Сокол».
Вскоре после скандала с покушением на С.Ю. Витте отошел от политики и занялся благотворительностью. В 1908 г. безвозмездно на несколько лет предоставил свою усадьбу в Каменске Петроковской губернии под сиротский приют для детей лиц, погибших при исполнении служебных обязанностей, назвав его приютом Святой Веры в память о умершей от дифтерита дочери Веры (первой).
Принимал участие в работе Московского съезда (Съезд Русских Людей в Москве 27 сент. — 4 окт. 1909), где выступал с докладом «О беспризорности сирот лиц, павших жертвами террора». По его докладу съезд принял постановление: «повергнуть к стопам Монарха ходатайство об оказании немедленной денежной помощи, пособием и пенсией, бедным семьям лиц, крамолою убиенных, а также о широкой поддержке казною тех существующих на окраинах приютов, которые сирот лиц, погибших от террора воспитывают бесплатно в духе монархических организаций: Православия, Самодержавия и Русской народности».
За 7 лет, с 1908 по 1915 гг. в приюте Св. Веры в Каминске было 127 500 сирот, на которых израсходовали 40 тыс. руб., т.е. 30 коп. на сироту в день (расходы на инвентарь составили 38 тыс. руб). Воспитанники приюта Св. Веры в 1911 и 1912 гг. участвовали в смотре потешных в Санкт-Петербурге Императором Николаем II. В 1910 г.основатель и почетный председатель “Общества призрения сирот лиц, павших жертвами долга” в Петербурге[8].
К 1915 г. Казаринов состоял председателем правления «Общества призрения сирот лиц, павших жертвами долга». В годы I Мировой войны общество устроило три лазарета, в том числе в самом приюте, оказавшемся на театре военных действий (на 75 человек), в доме-особняке в Поповке Петроградской губ. К осени 1915 обществом была оказана медицинская помощь более чем 5 000 раненым. За устройство лазаретов обществом были получены благодарности от Главного управления Российского общества Красного Креста и императрицы Марии Федоровны. Председатель Комитета князь В. Голицын удостоил Казаринова личной благодарности за щедрые пожертвования: «Ваша помощь настолько велика, что Комитет имеет полную возможность всецело приписать Вам осуществление» этой задачи», – подчеркнул князь. Общество оборудовало передовые автомобильно-конные санитарные отряды (в том числе имени вел. кн. Николая Михайловича)[9].
Гораздо меньше известно о судьбе В.В. и его семьи после 1917 г. По сведениям историка С.В. Волкова, он имел звание полковника по адмиралтейству. Во ВСЮР и Русской армии до эвакуации Крыма. Эвакуирован из Севастополя на корабле «Инкерман»[10]. По информации, предоставленной автору правнуком Казаринова Робертом Смитом, он приехал в Соединенные Штаты, чтобы основать здесь дом, в то время как его жена Надежда и дочь Вера (вторая, 1915-2001 гг.) в замужестве Мезенцова (муж Михаил Анатольевич Мезенцов (1911-2006), внук Михаила Ивановича Мезенцова) отправились в Данциг, а затем в Берлин. В 1921 году Казаринов в Салониках (Греция). Окончательно семья обосновалась в США в конце 1930-х гг. Умер Валериан Валерианович в США в 1949 г. Похоронен на кладбище Св. Раймонда, 2600 Лафайет-Авеню, Бронкс, Нью-Йорк (St. Raymond Cemetery, 2600 Lafayette Avenue, Bronx, New York).
Для Роберта Смита информация о якобы причастности его прадеда к покушению на русского государственного деятеля Витте стала откровением (о чем он узнал из моей книги!) Валериан Казаринов умер за 20 лет до рождения правнука, поэтому он его никогда не знал. Но его мать помнит его и всегда рассказывала о нем как о милом и заботливом человеке, который гулял с ней в парке, устраивал ей кукольные представления.
Роберт сейчас восстанавливает родословную своей семьи: многие семейные записи / история / фотографии и другие материалы были оставлены в России. Он сейчас активно переписывается с русскими архивами и также был бы благодарен читателям за любую информацию о своем знаменитом предке.
.
[1] Сагинадзе Э.О. Реформатор после реформ. С.Ю. Витте и российское общество. 1906–1915 годы. М.: Новое литературное обозрение, 2017.
[2] Из архива С.Ю. Витте. Т. 1. СПб.: Дмитрий Буланин, 2003. С. 775-794.
[3] Особый журнал Совета министров «По делу о покушениях на жизнь статс-секретаря графа Витте». 4 января 1911 г. // Особые журналы Совета министров Российской империи. 1911 г. М.: РОССПЭН, 2002. С. 9-18.
[4] ГАРФ. Ф. 102. ОО. 1912. Оп. 316. Д. 245.
[5] ГАРФ. Ф. 102. 1910. Оп. 316. Д. 331. Л. 280.
[6] «Русская мысль», 1915. Кн. 3. С. 134–140.
[7] Черная сотня. Историческая энциклопедия. 1900–1917. М.: Крафт+, Институт русской цивилизации, 2008. С. 238.
[8] Семь лет деятельности Общества. Отчет “Общества призрения сирот лиц, павших жертвами долга” за 1914/1915. Петроград, 1915. C. 4.
[9] Семь лет деятельности Общества. C. 15.
[10] Волков С. В. Офицеры флота и морского ведомства: Опыт мартиролога. М.: Русский путь, 2004. С. 202.